У диктатур есть одна особенность. Летать туда либо очень дорого, либо очень дешево. Никакой золотой середины они не терпят. Крайность порождает крайность. Я знаю одного человека, который заплатил 4 600 долларов, чтобы добраться до Северной Кореи (Ньюарк — Пекин — Даньдун, а потом на джипе через границу КНДР). Я знаю еще одного человека, которому пришлось заплатить 2 800 долларов, чтобы попасть в Лаос (Ньюарк — Токио — Бангкок — Вьентьян). Я без пересадок и промежуточных остановок долетел из аэропорта Джона Кеннеди до азербайджанской столицы Баку за 500 долларов. Летел на новом как с иголочки аэробусе А340. Летчики были первоклассные, с военной выправкой, а у старшего пилота на груди были медали, напоминающие фишки в покере: две черные и одна желтая. В казино Трампа (когда еще существовали казино Трампа) вам бы за такие фишки выплатили 1 200 долларов.

Бортпроводники в униформе небесно-голубого и кроваво-красного цвета были великолепны: у мужчин атлетического сложения рубашки трещали от мускулов, а сочившиеся косметикой соблазнительные женщины с пышными формами были одеты в юбки с разрезами непозволительной длины (по крайней мере, непозволительной для исламской женской моды). За 10 часов и 30 минут полета (9 353 километра) нас кормили три раза, причем кормили как на убой и с национальной спецификой [тушеная баранина, хлеб и прочее, причем все острое (очень острое!)].

Развлечься во время полета можно было просмотром кино (для этого у каждого пассажира был индивидуальный сенсорный экран и богатый выбор фильмов, где наряду со стандартным голливудским и российским комплектом была впечатляющая подборка азербайджанского контента с неизменной печатью Министерства культуры и туризма Азербайджана. Я попытался наверстать упущенное из «Звездных войн», посмотрев трилогию-приквел, дабы подготовиться к предстоящему выходу трилогии-сиквела; но к середине второго эпизода «Атака клонов» мне это надоело, и я включил азербайджанский фильм. Но он был на азербайджанском языке — без субтитров, без перевода. Поэтому мне не удалось понять, был ли адвокат хорошим или плохим человеком; или же он вообще не был адвокатом, а работал пластическим хирургом, которого судили за развращение собственной жены.

Самолет был полупустой, пассажиров набралось чуть больше двух десятков. Половина из них летела до Баку. А вторую половину составляли евреи (русские, персидские, йеменские). Пусть евреи сами выясняют, что государственные авиалинии Азербайджана АЗАЛ субсидируют билеты из Америки, чтобы самый дешевый маршрут из Нью-Йорка в Тель-Авив пролегал через Баку. Я не уверен, что такая политика субсидирования разработана с целью сэкономить евреям побольше денег. Но я в равной степени не уверен, что субсидии призваны увеличить поток американских туристов и бизнесменов. Скорее, президенту-диктатору Ильхаму Алиеву просто захотелось похвастаться перед своими согражданами, что сейчас Азербайджан дважды в неделю осуществляет прямые полеты в Нью-Йорк. Аэропорт, который Алиев постоянно реконструирует, как будто пытаясь довести темпы его расширения до скорости расширения Вселенной, назван именем его отца, который тоже был президентом и диктатором. В центре находится сверкающий международный терминал, который напоминает Галактический сенат из «Звездных войн». Самолет сел мягко и плавно, высадку пассажиров провели стремительно. Евреи рассредоточились по терминалу, глазея на икру и часы «Ролекс» из дьюти-фри в ожидании вылета в Бен-Гурион. Я без единого вопроса прошел паспортный контроль и таможню, но меня дважды сфотографировали. Первым человеком в Азербайджане, задавшим мне вопросы, был водитель такси. Он спросил, что я здесь делаю, и чем буду расплачиваться.

На первый вопрос я ответил, что приехал как турист. Если бы я сказал, что приехал в эту мусульманскую и авторитарную страну как писатель, а тем более как журналист, то это было бы сродни заявлению о том, что я охочусь на азербайджанскую молодежь или мастурбирую в Каспийское море. На вопрос об оплате я ответил: «Как насчет 20 манатов?» Дело в том, что такую сумму предлагает вебсайт tripadvisor.com на своей доске объявлений. Другие сайты предлагают заплатить 14, 16, 25, 30 манатов, или отправиться на 116-м автобусе-шатле до станции метро «28 мая» за 40 гяпиков (примерно 25 центов). Я решил заплатить 20 манатов, благо платил не из своего кармана. Это чуть больше 12 долларов. Таксист предложил поехать за 25. Это чуть больше 15 долларов.

Он пока не спросил, куда мне надо ехать.

***

Азербайджан это страна, которая граничит с опасностями и построена на нагромождении лжи. В этом она не очень сильно отличается от других стран, за исключением нескольких обстоятельств. К югу от Азербайджана находится Иран, к северу Грузия и кусок российского Дагестана (который не очень надежно защищает от перипетий в Чечне и Осетии). На западе у него короткая граница с Турцией и длинная и неспокойная граница с ненавистной Арменией, с которой Азербайджан с 1988 года периодически ведет войну из-за Нагорного Карабаха. А на востоке находится самое крупное в мире внутреннее водное пространство — богатый нефтью и газом Каспий. Его главным местным хозяином является Государственная нефтяная компания Азербайджанской республики (ГНКАР), которая руководит и распоряжается контрактами в интересах Азербайджанской международной операционной компании (АМОК). Это консорциум добывающих компаний во главе с британской «Би-пи» (BP), включающий в свой состав в порядке убывания капитала американский «Шеврон» (Chevron), японский ИНПЕКС (INPEX), норвежйский «Статойл» (Statoil), американский «ЭксонМобил» (ExxonMobil), турецкий ТПАО (TPAO), японский ИТОЧУ (ITOCHU) и индийский «О-эн-джи-си видеш» (ONGC Videsh).

Для пущей ясности скажу так: Азербайджан это морская страна с убывающими, но все еще значительными запасами нефти, с огромными месторождениями природного газа, с самым большим в мире после Ирана шиитским населением, с непрекращающимся конфликтом с православным соседом, страна, не понаслышке знакомая с грузинско-абхазской и чеченскими войнами, страна, считающая Россию представительницей высочайшей культуры, а Путина самым подлым бандитом, страна, зациклившаяся на идее восстановления своей былой советской/царской славы, и поэтому вечно ведущая разведку в центральноазиатских степях в попытке предугадать очередной Донбасс или Крым. Снижение доходов от нефти и газа вызвало повышение интереса к враждебному салафизму (враждебному, потому что он суннитский), который проникает из иранского Курдистана и с Северного Кавказа. В настоящее время на стороне ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. ред.) в Сирии воюют более полутора тысяч граждан Азербайджана.

Столица Баку с населением около двух миллионов человек превратилась в огромную и лихорадочную гламурную стройку, окруженную разоренными и загубленными сельскохозяйственными угодьями. Стройка эта в последние годы несколько затормозила темпы работы из-за глобального банковского кризиса и падения нефтяных и газовых цен. Когда едешь из Баку в сельскую глубинку, возникает такое впечатление, что ты попал из XXI сразу в XIX век, миновав XX век, который в любом случае оказался настолько гнетущим, что все делают вид, будто не заметили его. В этой стране нет господствующей культуры. Там есть единственная культура. У азербайджанской государственной власти, которая номинально является светской, есть сила ислама и та же самая вертикальная структура раболепия и угодничества. К главным преступникам в этой стране относятся как к бизнесменам, а ее главные бизнесмены (так уж получилось) являются членами правящей семьи. Чтобы получить хорошую работу, нужны хорошие связи. Чтобы иметь хорошие связи, надо родиться в правильной семье. Чтобы родиться в правильной семье, надо, чтобы тебя благословил хороший Бог. А если ты, как и те 7,4 миллиона азербайджанцев, что живут за пределами Баку, оказался настолько невезучим, что тебя не включили в эту систему покровительства и олигархического кумовства, значит, ты полный лох. Все, что ты можешь в таких условиях, это сделать покорный вид и подчиниться. Потратить все деньги на машину, на одежду, чтобы казаться богаче. Назвать своего первенца именем президента или его отца, дабы у него были шансы получить приличную работу. Нарожать побольше девочек, ибо только девушки могут вступить в брак с человеком более высокого положения в обществе. Гордиться новой набережной, новыми пешеходными улицами. Небоскребами, в которых работают другие, но не ты. Торговыми центрами, которые тебе не по средствам. Согласиться на ложь и вести двойную жизнь.

Так что скажу правду о том, зачем я сюда приехал, — если эту правду можно сказать на азербайджанском, или даже просто говорить о ней (на этом языке слово «правда» также означает справедливость и оплату).

Я приехал в Баку, чтобы как можно скорее оттуда убраться — уехать на окраину Азербайджана вглубь Кавказских гор. Это самые западные из всех восточных гор Европы, где, говоря тектонически, она врезается в Азию. Я отправился туда, чтобы совершить свой собственный акт повиновения и покорности. Я решил припасть к обутым в кроссовки «Адидас» ногам горских евреев — этих невысоких в своей массе, темнокожих и волосатых семитов, которые, будучи обитателями заоблачных горных склонов, казались мне людьми, лучше всех способными поделиться той мудростью, которую я искал, — не читая мне при этом скучные лекции по востоковедению.

Нет, я не предполагал, что горские евреи дадут мне ответы на все эти вопросы. Но я подозревал и надеялся, что они сами станут ответом. В конце концов, они — их община — представляют собой самую долгоживущую мафию в летописной истории.

Ну, не совсем в летописной, так как горские евреи никаких исторических летописей никогда не составляли, так как писать долго, утомительно, да и работа эта никакой прибыли не дает. Но о них очень много писали и рассказывали чужеземцы.

Среди их легенд есть следующие, которые я в равной мере могу отнести к разряду вероятных и неправдоподобных.

1. К концу VIII века до нашей эры ассирийцы захватили Северное израильское царство Самарию и депортировали от одного до десяти его племен — так называемые исчезнувшие колена Израилевы. Они расселили их в своей столице Ниневии, которая сегодня носит название Мосул. Но ассирийский царь Ашшур, которого горские евреи ассоциируют с Салманасаром V, упомянутым во Второй книге Царств, так разозлился на израильтян за их нежелание отказаться от своего Бога и за их успехи в торговле, что выслал их на самый край своей империи — в горы Кавказа, где те весьма преуспели.

2. К концу VIII века до нашей эры последний израильский царь Осия попытался добиться независимости от Ассирии. Как написано во Второй книге Царств, он прекратил платить официальную дань (10 талантов золота, тысячу талантов серебра), когда на трон взошел Салманасар V. Тот решил компенсировать понесенные убытки, взяв Осию в плен, осадив Самарию и захватив имущество от одного до 10 так называемых исчезнувших колен Израилевых. Затем Салманасар V или его преемник Саргон II изгнали эти племена на границы своей империи в Кавказские горы, где те весьма преуспели.

3. К концу VIII века до нашей эры во время правления Осии примерно 20 тысяч израильтян бежали из своего разрушенного царства. Или пустились на поиски безопасных торговых путей между востоком и западом. Или массово отправились в Ниневию, дабы внести залог за Осию и освободить его из долговой тюрьмы, что им не удалось. Или отправились в большом количестве к египетскому фараону Со (а может, к Тефнахту Саисскому или к Осоркону IV из Таниса), однако сбились с пути. Они прошли Ассирию, Вавилон и Персию, после чего расселились в горах Кавказа, где опять же весьма преуспели.

Есть и другие научные предположения о происхождении горских евреев. Их немного, но они столь же поразительны, сколь и неудовлетворительны.

Евреи пришли из Израильского царства в Персию в VIII веке до нашей эры. Персидские евреи пришли на Кавказ (территория между Черным и Каспийским морями) примерно в пятом веке нашей эры. Поскольку со стороны Причерноморья через понтийские степи начали вторгаться готы и/или гунны, парфянам (с III века до н.э. до III века н.э.) и империи Сасанидов (с III по VII век н.э.) нужны были силы для охраны границ. А поскольку евреи были отличными воинами, парфянские и/или сасанидские цари переселили их на Кавказ.

В V веке н.э. сасанидский царь Йездигерд II заставил все покоренные им народы обратиться в зороастризм и начал жестоко преследовать ассирийских и армянских христиан, а также персидских и армянских евреев, в результате чего евреи вместе или раздельно бежали на Кавказ.

К VIII веку тюркский кочевой народ хазары отказались от своей синкретической религии тенгрианства (почитание верховного божества неба Тенгри), а также от ислама и христианства, и целиком перешли в иудаизм. Если раньше хазары были торговыми партнерами и посредниками между Византией и Сасанидами, а затем между Византией и династией Омейядов, то теперь они стали их врагами, а также врагами Киевской Руси, чей князь Святослав I опустошил их фактическую столицу Итиль, находившуюся на берегу Волги. Население Итиля укрылось на Кавказе.

Примерно в IX веке одно или несколько небольших ханств на Каспийском море попытались уничтожить еврейскую монополию на морскую и сухопутную торговлю, изгнав своих евреев с приморских равнин в горы Кавказа, где они (в который раз!) начали преуспевать. Одно или несколько небольших ханств отправили своих евреев высоко в горы, чтобы те несли пограничную службу. Или чтобы те работали инспекторами и сборщиками податей, пошлин и прочих средств. А может, эти самые евреи были вынуждены покинуть прибрежные равнины или ушли оттуда по своей воле, назначив самих себя пограничной стражей, инспекторами и/или сборщиками податей, пошлин и прочих средств. То есть они занялись вымогательством дани и/или крышеванием всех тех, кто проходил через их земли.

К концу 1600-х годов евреи персидского происхождения, бежавшие от гонений персидских Сефевидов к ослабевшим границам Казикумухского шамхальства, закрепились на берегах Каспийского моря возле Дербента, который сегодня является вторым по величине городом Дагестана и самым южным городом в России. Обосновались они в селении под названием Аба-Саво. В попытке помешать Сефевидам воспользоваться слабостью шамхальства и захватить его владения оно заключило союз с Екатериной Великой. У евреев, которые торговали со всеми — с шамхальством, с русскими и с Сефевидами, не было союзов ни с кем. Аба-Саво было разрушено в ходе второй или третьей русско-персидской войны, а его жители-евреи были наполовину уничтожены, а наполовину разбежались. Защиту они нашли только во время правления Фатали-хана, который руководил Кубинским ханством и покорил Дербент. Этот человек расселил евреев в отдаленных горных селениях своих владений.

Вне зависимости от версии истории и толкования событий, которых мы придерживаемся, ситуация по всей видимости выглядела следующим образом. Каким-то образом слабо сплоченная группа евреев, говоривших на диалекте персидского языка, который сегодня называют татским или горско-еврейским (джуури) оказалась фактически в одиночестве высоко в горах неспокойного Кавказа. Там они на протяжении двухсот или двух тысяч лет (огромный плюс-минус, который надо воспринимать с долей сомнения) контролировали большую часть горных перевалов и караванных путей в паутине маршрутов, которую немецкий географ Фердинанд фон Рихтгофен (Ferdinand von Richthofen) (1833-1905) увековечил под названием Шелковый путь.

Мало какие товары могли пересечь понтийскую степь, находящуюся между Персией, Аравией, Индией, Китаем и Европой, если горские евреи не брали с них дань. Немногие торговцы могли миновать их перевалы и горные вершины, — разве что они (накануне большевистской революции) решали отправиться из Ташкента, Самарканда или Бухары по Транскаспийской железной дороге, затем переправиться на пароходе через Каспий из Ашхабада в Баку, после чего проехать по Закавказской железной дороге до Батуми и сесть на пароход до Одессы. А после большевистской революции у них появилась возможность летать самолетом.

Но даже после изобретения аэропланов и перевозок с использованием различных видов транспорта горские евреи жили очень даже неплохо.

Из 200 тысяч горских евреев (самоназвание — жугьур) половина проживает в Израиле, а около 20 тысяч — в США. Многие живут в России, главным образом, в Москве, а также в Азербайджане, в основном в Баку. Лишь немногие остались в аулах своих предков (это укрепленные в прошлом поселения), находящихся на склонах гор вдоль двух из трех главных кавказских хребтов. Многие из них недоступны и по сей день, потому что строились они не по границам, а по линиям естественных препятствий. И хотя вышедшая на хребет армия не в состоянии остановить горный оползень, азербайджанцы могут остановить и останавливают армян, которые пытаются проникнуть за перевалы, а армяне могут остановить и останавливают азербайджанцев, пытающихся сделать то же самое. Они не дают друг другу попасть в де-факто независимый, но непризнанный Нагорный Карабах. Турки не дают попасть на свою территорию армянам, а армяне не дают попасть на свою территорию туркам. Грузины не дают попасть на свою территорию русским, а русские не дают попасть на свою территорию грузинам (причем не только в российские республики Дагестан, Чечня, Ингушетия, Северная Осетия, Кабардино-Балкария и Карачаево-Черкесия, но и в признанные лишь частично самопровозглашенные государства Абхазия и Южная Осетия, которые отделились от Грузии, а также в автономную грузинскую республику Аджария).

Все эти земли объединяют не только горные маршруты, но и их евреи, чьи предки знали эти края под другими названиями и знали их еще тогда, когда у них не было никаких названий. Они торговали со всеми народами Кавказа на их родных языках. Такая способность общаться с другими народами, используя чужие языки, обеспечила горским евреям выживание, прочно спаяв их преемственность. Она также вызывала презрение к ним со стороны бесчисленных династий, которые канули в Лету. Именно это заставило нацистов признать их в качестве евреев. Надо сказать, что это были самые восточные евреи, с которыми столкнулись нацисты. Изучив их обычаи, в том числе, многоженство, они пришли к выводу, что их иудаизм в большей степени «религиозный», чем «расовый». Правда, это не мешало фашистам периодически совершать массовые убийства горских евреев. Однако Советы, составляя свою собственную статистику национальных меньшинств, официально относили их не к евреям, а к иранцам. Когда распался Советский Союз, суннитские экстремисты начали похищать горских евреев в Дагестане и Чечне с целью получения выкупа (общины горских евреев всегда выплачивали этот выкуп). Так что сегодня Азербайджан для них — самое безопасное прибежище на Кавказе, будучи единственной страной, осознавшей выгоды от защиты горских евреев, которые стали для него счастливым талисманом, демонстрирующим межнациональную гармонию. А еще он умело использует их в качестве региональных переводчиков и торговых посредников с Россией.

Если Азербайджан стал для горских евреев убежищем, то Россия является для них огромным базаром. Ее аппетиты принесли им целые состояния. Горские евреи моего поколения, выросшие в ельцинскую эпоху воровства и алчности, переехали в Москву, Санкт-Петербург и крупные города Сибири, которые незнакомы нам по названиям, но известны своими мощными индустриальными предприятиями и угольными шахтами. Там они занялись приватизацией. Вот что означает эта приватизация. Когда владеющее всем государство распадается, всё внезапно оказывается ничьим и доступным для всех. Если тебе нужен магазин, завод или целая отрасль промышленности, ты просто предъявляешь на нее свои права и берешь в свои руки. Полицейские не могут тебя прогнать, потому что никаких полицейских нет. Полицейский перестает быть полицейским, если ему не платят. Таким образом ты закрепляешься на захваченных позициях на тот случай, если появятся соперники, чтобы заявить свои собственные права, и надеешься, что твои люди сильнее и многочисленнее, и что пушки у них больше, чем у людей твоих противников.

Приведу лишь два примера (не для того, чтобы обвинить их в таких действиях, а просто, чтобы восхититься этими людьми, если они занимались чем-то подобным). Речь идет о Годе Нисанове (1972 г.р.) и Зарахе Илиеве (1966 г.р.) Оба они в начале 1990-х переехали в Москву и тут же ушли под землю, занявшись захватом киосков в московском метро, станции которого изначально строились как бомбоубежища, но позже стали превращаться в магазины и торговые центры. Нисанов и Илиев начали поставлять в столицу товары, создавать строительные фирмы и вкладывать средства в недвижимость. Сегодня они являются самыми крупными коммерческими застройщиками в Москве и владеют такими объектами как торговый центр «Европейский», гостиница «Рэдиссон Ройал», гостиница «Рэдиссон Славянская». Им также принадлежит множество офисных зданий, оптовых и розничных рынков (продовольствие, электроника, бытовая техника и т.д.) По оценкам «Форбс» за 2015 год, собственный капитал каждого из них составлял 4,9 миллиарда долларов, и поэтому они занимали 24-е место среди российских богачей. В 2014 году Путин наградил Нисанова Орденом Дружбы. Тогда же он был избран в исполнительный комитет Всемирного еврейского конгресса.

Нисанов и Илиев родились в самом почитаемом ауле горских евреев Куба (иногда произносится как Губа). На самом деле, они родом из еврейского анклава, находящегося рядом с Кубой. Азербайджанцы называют его Гырмызы Гасаба, а его русское название Еврейская Слобода. Правда, в советское время название изменили на Красную Слободу. Нет ничего особенно странного в том, что поселок с населением менее 3 800 человек произвел на свет двух школьных друзей, которые вместе выросли и вместе стали миллиардерами. Но очень странно другое. В настоящее время Красная Слобода может похвастаться тем, что в ней родились четыре миллиардера и как минимум 12 (по другим подсчетам 18) миллионеров с состоянием в сотни миллионов долларов. Среди них есть, как уже отмечалось ранее, крупные застройщики, импортеры товарной продукции, а также импортеры автомобилей, одежды и руководители государственных нефтегазовых компаний Азербайджана.

***

О существовании горских евреев и Кубы мне рассказал человек, с которым один мой друг познакомился в русской бане в Бруклине. В ходе подогретого банными парами оживленного разговора этот человек рассказал моему другу, что знаком с его родственником евреем (не горским), который делает что-то непонятное с игровыми автоматами и какое-то время жил на государственном обеспечении в тюрьме. Друг достал для меня номер его телефона. Мне сказали, что этот человек из Кубы, и что он занимался импортом яблок в Нью-Йорк, который и без того выращивает их в немалых количествах, имея второе название «Большое яблоко».

Так или иначе, я позвонил по этому номеру и представился на английском языке как писатель, но не как журналист. Я решил так: раз мой друг сказал ему, что я позвоню, он знает мое имя. А имя это легко можно найти в онлайне. Я также подумал: поскольку этот человек живет в Америке, ему известно, что такое писатель. То есть, он знает, что я — «трус, гоняющийся за сенсациями». Этот человек незамедлительно попытался погасить мой интерес. Но я продолжал настаивать и приставать к нему, и в итоге уговорил его встретиться. Он согласился, но потом отменил встречу. Я уговорил его провести другую встречу, которую он также отменил. Но, по крайней мере, он изобразил любезность и послал мне СМС с бакинским номером. Я отыскал этот номер в интернете. Он был на сайте офиса общины горских евреев. Его адрес совпадал с адресом центральной синагоги горских евреев. Но к тому времени, когда я все это выяснил, у меня уже был на руках контракт, а также чек на командировочные расходы. И не только это. Я уже пролетел половину земного шара и сидел на кровати своего номера в интуристовской гостинице с ноутбуком на коленях и телефоном возле уха. Набирая номер телефона, я постоянно напоминал себе, почему отказался писать документальные произведения и отдал предпочтение беллетристике.

Я отправился по адресу, указанному на сайте, якобы на неспешную прогулку. Но либо адрес был неверный, либо уличный знак. При Алиевых многие улицы в Баку лишились русских названий и получили азербайджанские. Наиболее сознательные организации пишут на своих сайтах и старое, и новое название. Но большинство даже не задумывается об этом. А еще есть проблема азербайджанской орфографии, из-за которой пользоваться картой еще сложнее. Раньше у азербайджанцев была персидско-арабская письменность. В 1920-х годах там приняли общий тюркский алфавит на латинице. В 1939 году Советы ввели кириллицу. После Советского Союза восстановили тюркский алфавит на латинице. И только в 1992 году на смену «а» с умляутом пришла буква «ə», которой так много в названии понадобившейся мне улицы — Şəmsi Bədəlbəyli. На одной карте эта улица обозначена как Shamsi Bedelbeyli, а на другой — Shämsi Bädälbäyli (очевидно, что это имя известного азербайджанского театрального актера и режиссера Шамси Бадалбейли). Наконец, несмотря на перипетии с орфографией, я наткнулся на бульвар, который искал. Оказалось, что это двойной бульвар — широкий, но состоящий из множества крошечных полос, по которым едут многочисленные крошечные автомашины. Его южная и северная стороны разделены полосой парковой зоны с недавно посаженной газонной травой, которая еще не полностью проклюнулась, несмотря на щедрый полив. За ним в отдалении виднелась вялотекущая стройка. Это был массивный жилой комплекс в стиле боз-ар. Бетонные бункеры были разделены покрытыми гравием площадками и похожи на караван-сараи для бульдозеров. Напротив стройки я нашел то, что искал: центральную синагогу и бакинскую штаб-квартиру горских евреев. Это было огромное новое здание в стиле «ар деко». Из-за своих острых углов, необычайной опрятности и блеска оно казалось двухмерным, и было похоже на архитектурный чертеж или на плакат с надписью «Вот что будет построено на этом месте».

Меня поразило то, что у этого здания было еще одно измерение, и что я смог войти внутрь. Но изумление длилось лишь мгновение.

Ко мне подошел мужчина. Я задал ему вопрос на иврите. Он ответил, что говорит на иврите. Это был высокий и очень худой человек, как будто страдающий от глистов. На голове у него была плоская кепка. Находясь внутри здания, он был одет в пальто. Я бы сказал, что этот человек был лет 30-40. У него была жидкая клочковатая борода, — как будто он соскреб ее с лица начавшего рано взрослеть подростка. Свое имя он не назвал — или не смог назвать. Оказалось, что мужчина не говорит на иврите. По крайней мере, то, что он говорил, было похоже на сплошную тарабарщину и путаницу. Утро у него стало вечером и наоборот; шесть превратилось в семь и наоборот; а слово «ковчег» он перепутал со словом «молитвенник». Показав мне синагогу, мужчина пригласил меня в общинный центр, где на стене висели портреты лидеров горских евреев, позировавших вместе с Путиным, Нетаньяху, старшим и младшим Алиевыми, Джорджем Бушем, бизнесменом Шелдоном Адельсоном и многочисленными азербайджанскими муллами из государственного комитета по делам религиозных организаций. Затем он попросил меня сделать пожертвование. На сей раз никакой путаницы он не допустил, четко произнеся слово «цдака». Я дал ему пять манатов и спросил, сможет ли кто-нибудь из горских евреев отвезти меня в Кубу. Он покачал головой. Что это могло значить? Он не знает, или он меня не понял? Мужчина пожал мне руку и вывел за дверь.

Я шесть лет проработал журналистом в разных странах Восточной Европы, и за это время привык к настороженности такого рода. Человек, выросший при авторитарном режиме, не любит отвечать на вопросы прямо. Да и не может, если говорить честно. Он колеблется, притворяется, прощупывает собеседника. Он как бы пытается понять, какие неприятности может принести ему его правдивость (если он вообще способен на такую правдивость). В большинстве постсоветских стран этот лед холодной войны обычно можно пробить или растопить взяткой, либо изрядной порцией спиртного. Но в этой мусульманской стране, где самым популярным напитком является чай, алкоголь был неуместен.

Поэтому я отправился обратно в Бруклин.

Я отправился искать азербайджанский Дом Хабада.

Хабад-Любавич — это религиозное движение хасидизма с центром в Бруклине. Это такая духовно-иудейская версия ооновских неправительственных организаций в ермолке, которая отправляет своих раввинов по всему миру, чтобы те вели религиозные службы там, где не очень много евреев, — в Азии, Африке и даже в Антарктиде. Особенно активно Хабад-Любавич действует в тех местах, где евреев стало мало из-за Советов или нацистов. По сути дела это миссионерская организация, которая чаще не обращает людей в свою веру, а возвращает их к религии. Эти миссионеры приобщают к религии людей нерелигиозных. Конечно, это весьма похвальное занятие для организации, но у Хабада есть и темная сторона. В своей крайней форме Хабад является чем-то вроде мессианского культа (некоторые раввины присягают на верность своему ушедшему из жизни лидеру Менахему Менделю Шнеерсону, Любавичскому ребе). Это движение насаждает свою собственную, местническую версию ашкеназского иудаизма под названием восточноевропейский хасидизм, не обращая внимания на местные традиции и предпочтения.

А еще есть очень неприятная тема о том, как эмиссары-раввины занимались, скажем прямо, отмыванием денег.

Такое поведение можно объяснить особенностями истории. Европейские страны, причем не только восточные, но и на всем континенте, почти всегда требовали, чтобы живущие у них евреи идентифицировали себя как таковые. Даже после того, как на смену насильственной регистрации пришли вопросы из переписи населения, эта традиция сохранилась. Если евреи жертвовали деньги или посещали синагогу, очень велика была вероятность того, что власти их родного города или провинции запишут их фамилии и адреса. Благодаря таким спискам еврейских общин нацистский геноцид оказался чрезвычайно эффективным. А когда распался Советский Союз, и началась вышеупомянутая приватизационная гонка, в обретших независимость странах, таких как Польша и Чехословакия, оказалось огромное количество невостребованной собственности. Значительная часть этой собственности ранее принадлежала евреям, многие из которых были мертвы. Между тем молодые и амбициозные евреи из послевоенных поколений, многие из которых имели весьма ограниченное еврейское образование и воспитание, и редко отождествляли себя с еврейством, начали деятельно преобразовывать свои официальные общины в некоммерческие религиозные объединения. Получив ту или иную степень доступа к довоенным спискам, они стали обращаться в государственные органы своих городов, провинций и стран, требуя вернуть принадлежащую им по праву собственность, такую как синагоги и кладбища. Кроме того, они стали настаивать на возврате собственности уничтоженных евреев, у которых не осталось наследников.

У этих еврейских общин редко были свои раввины, а у Хабада они были (эти люди прошли обучение в Америке или Израиле). Это движение отправляло своих раввинов открывать Дома Хабада, где те проводили службы, занятия, собирали еду и одежду для нуждающихся, устраивали различные церемонии (в основном похороны). Большинство эмиссаров из этого движения придерживались принципов своей миссионерской деятельности и успешно возрождали еврейскую жизнь. Но были и такие, кто поддавался соблазну и проникал в органы управления своих разрешенных государством общин, занимая порой официальные должности главного раввина. Такое положение давало им возможность распоряжаться недвижимостью своих общин. Часть этой недвижимости приносила немалые доходы. В качестве примера можно привести туристические районы в центре Кракова и Праги. Влиятельные местные евреи, привыкшие к советским извращениям с преступным участием государства, заключали сделки с назначенными к ним раввинами Хабада, оказывали поддержку этому движению и содействовали его работе. Взамен они отмывали свои деньги через возвращенные общинам объекты собственности.

Скажем, один российский еврей из Одессы в условиях дикой инфляции и неуплат задолженностей по займам в независимой Украине в 1990-е годы занимался вымогательством с поддельным багажом, а полученные деньги отмывал через подставной магазин, открытый в здании местной еврейской общины. Это здание в свое время принадлежало еврейской семье, которая была уничтожена в лагере в Богдановке. Потом его национализировали Советы, а во время войны разрушили нацисты. Я в своем нежном, благочестивом и слабоумном возрасте как-то попытался описать это явление, которое сейчас, по прошествии многих лет, считаю вполне разумным и допустимым. А тогда из-за моего ханжества в течение одного дня один человек пригрозил меня убить, а второй вручил конверт с деньгами, на которые я жил, питался и работал над романом почти весь 2004 год. Следует сказать, что я не являюсь пропагандистом Хабада. Тем не менее, пусть даже я никогда не смогу в полной мере доверять хасидам, я не отказываю им в праве на существование.

У Хабада есть свой собственный азербайджанский дом на улице Диляры Алиевой. Раньше она носила название Сураханской, а при Советах была Первомайской. Я так и не понял, была ли Диляра Алиева в родственных отношениях с президентами-диктаторами Алиевыми или они просто однофамильцы (два человека сказали, что они родственники, а интернет сказал, что нет). Но мне известно, что она учредила Общество по защите прав женщин и была членом оппозиционного Народного фронта. Небеспристрастные российские средства массовой информации пишут о том, что Алиева погибла в результате загадочной аварии на азербайджанско-грузинской границе в 1991 году.

Оправдав мои ожидания, руководитель бакинского Хабада представился главным раввином Азербайджана. На его визитке на английском языке с ошибками написано, что он «главный раввин еврейской общины европейских евреев». Ну да ладно. Я заговорил с ним на иврите, чтобы показать свою грамотность, а еще потому что иврит показался мне самым подходящим языком для беседы в Баку с человеком из Нью-Джерси. Раввин Шнеур Сегал — человек полный, но крепкий, с обильной растительностью на лице. Побьюсь об заклад, что костюм его куплен в дорогом магазине на Эмпайр Бульвар, а шляпа в фирменном бутике «Примо» на Кингстон Авеню. Для начала он попросил меня надеть тфилин и талес, чтобы помолиться. Когда я сделал это (молитва — это та цена, которую надо заплатить, чтобы быть принятым в Хабаде), раввин спросил о цели моего приезда. Я сказал, что приехал как турист. Откуда? Из Бруклина. Ага, Бруклин. Родился там? Нет, родился в Атлантик-сити. Ага, снова сказал Сегал. Нью-Джерси.

После этого он перешел на английский.

Я сказал, что у нас есть общие знакомые, и назвал имена раввинов из Праги и Кракова. Они были ему известны. Я назвал имена их жен, детей. Он смягчился, откинулся на спинку стула, расслабил затянутый ремнем живот. Мы поговорили о том, как трудно арендовать место для открытия кошерного ресторана. Слишком многим надо «платить», слишком много людей, которых он может обидеть, не заплатив им. И все эти люди будут единственными завсегдатаями его ресторана. Мы поговорили о том, как трудно мне будет добраться до горских евреев, и я спросил, знает ли он кого-нибудь из них. А еще я спросил, знает ли он человека, который мог бы отвезти меня туда.

Он оживился, включил телефон и начал искать номер в контактах. Номер он мне дал, но при этом сказал: я дам тебе наказ (мицва).

По его словам, у него есть знакомый молодой человек из числа горских евреев. Он сирота. Отец давно уже бросил семью, а мать недавно умерла. Парень с трудом зарабатывает на жизнь, но, по крайней мере, у него есть машина.

Раввин отправил несколько сообщений и писем по электронной почте и все уладил. Этот горский еврей согласился заехать за мной на следующий день в «Интурист».

Продолжение следует

Джошуа Коэн (Joshua Cohen) родился в 1980 году в Атлантик-Сити. Он написал роман Book of Numbers (Книга цифр) и серию рассказов Four New Messages (Четыре новых сообщения). Он пишет для «Нью-Йорк Таймс», «Лондонского книжного обозрения» и прочих изданий. Коэн живет в Нью-Йорке.